На тесное взаимодействие человеческой цивилизации и приро­ды, их влияние друг на друга указывали и другие немецкие ученые-философы, среди которых следует назвать И. Канта, Г.В.Ф. Гегеля и Л. Фейербаха.

Иммануил Кант (1724—1804) в своих лекциях по географии раз­вивал мысли о влиянии физической географии на «моральную гео­графию» (национальный характер), на политическую географию, на «торговую географию» (экономику) и на «теологическую геогра­фию» (территориальное распространение религий) отдельных на­родов.

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770—1831) в своей «Филосо­фии истории» прямо указывает на детерминированность истории разных народов географическими факторами. В специальном разделе лекций по философии истории, озаглавленном «Географическая основа всемирной истории», немецкий философ усматривает в жар­ком и излишне холодном климате «те естественные свойства стран, которые раз навсегда исключают их из всемирно-исторического дви­жения...»⁶⁶. Гегель одним из первых в истории социальной мысли совмещает географический детерминизм с расизмом, объявляя лишь страны Западной Европы и США носителями исторического про­гресса и обосновывая, в частности, порабощение исконных жите­лей Мексики и Перу европейскими колонизаторами ссылкой на то, что индейцы якобы «во всех отношениях, даже в отношении роста, стоят ниже европейцев»⁶⁷.

Гегель выделяет три «географических различия» земной поверх­ности: 1) безводное плоскогорье со степями и равнинами, 2) низ­менности, переходные страны, орошаемые реками, 3) прибрежная страна, непосредственно прилегающая к морю⁶⁸. Из этих трех «гео­графических различий» Гегель выводит тот или иной общественный строй.

Гегель писал, что «скотоводство является занятием обитателей плоскогорий, что земледелием и промышленным трудом занима­ются жители низменностей; наконец, торговля и судоходство со­ставляют третий принцип. Патриархальная самостоятельность тесно связана с первым принципом, собственность и отношение господ­ства и порабощения — со вторым, а гражданская свобода — с тре­тьим принципом»⁶⁹. Этими софистическими ссылками на природ­ные условия Гегель стремился замаскировать истинных виновников эксплуатации народов, «доказать» якобы вытекающее из географии «превосходство» прибрежных стран, то есть прежде всего западно­европейских и США, над всеми другими странами.

В XIX веке сторонники географической школы уже не ограничи­ваются исследованиями влияния только климата на общественное развитие. Сама жизнь, успехи науки и техники ставили под сомне­ние господствующие в то время взгляды прошлого. В общей системе географической школы формируется второе направление, предста­вители которого пытаются установить значение не только климата, но и плодородия почв, влияние транспортных магистралей и т.п. .на жизнь общества. Особенно яркое воплощение данное направление получило в трудах англичанина Генри Томаса Бокля (1821 — 1862).

Профессор географии Лондонского университета Бокль был раз­носторонним ученым. Работы Бокля дают право отнести его к сто­ронникам географической школы, хотя он и не был типичным ее представителем. В своей книге «История цивилизации в Англии»¹⁰ Бокль, дополняя учение Монтескье о климате, выдвинул идею о совокупности условий географической среды, влияющей на жизнь общества⁷¹. В результате он выделил четыре группы: «климат, пищу, почву и общий вид природы». По Боклю, коренная причина циви­лизации в древнем мире — плодородие почвы, в Европе — климат⁷². Однако он не ограничивался данными компонентами и признавал, например, влияние развитого человеческого разума на историчес­кий процесс и т.п.

Бокль, в отличие от Монтескье, подчеркивал основное влияние не климата, а ландшафта. Уделяя первостепенную роль географи­ческим условиям (климату, плодородию почвы, ландшафту) как стимулу общественного развития, Бокль, вместе с тем, подчерки­вал, что достигнутый уровень экономического благосостояния «за­висит не от благости природы, а от энергии человека», которая безгранична в сравнении с ограниченностью и стабильностью есте­ственных ресурсов⁷³. От климата, пищи, почвы и ландшафта зави­сит первоначально «история богатства»: «почвой обусловливается вознаграждение, получаемое за данный итог труда, а климатом — энергия и постоянства самого труда»⁷⁴. Плодородная почва через избыток продовольствия увеличивает народонаселение, а это, по Боклю, ведет к уменьшению заработной платы каждого работника. На юге пища более дешевая и требует меньших усилий для ее добы­вания. Отсюда — громадное население, нищета работников, неви­данное богатство правителей. Ландшафт, значение которого Бокль особенно подчеркивает, «действует на накопление и распределение умственного капитала»⁷⁵. Бокль различает ландшафты, возбуждаю­щие воображение (различные виды «грозной природы»), и ланд­шафты, способствующие развитию рассудка, логической деятель­ности. Первый тип характерен для тропиков и прилегающих к ним регионов. Это — места возникновения всех древнейших цивилиза­ций, в которых преобладающее воздействие имели силы природы. Одни из них вызвали неравное распределение богатства, другие — «неравномерное распределение умственной деятельности, сосредо­точив все внимание людей на предметах, воспламеняющих вообра­жение. ...Вот почему, принимая всемирную историю за одно целое, мы находим, что в Европе преобладающим направлением было под­чинение природы человеку, а вне Европы — подчинение человека природе» ⁷⁶.