политическом отношении огромную личную значимость. Осуществление гражданами своих прав составляло всеобщее занятие и, так сказать, развлечение. Люди состязались друг с другом в сочинении законов, они выступали в роли судей, решали вопросы войны и мира».

Если говорить о личной свободе античных греков, то она была существенно ограничена. Существовала жесткая регламентация государством-полисом (за исключением

Афин) семейной и религиозной жизни граждан: «Возможность избирать свою веру, возможность, которую мы рассматриваем как одно из наших драгоценных прав, показалась бы в древности преступлением и святотатством».

Современные народы потеряли интерес к политической свободе. «Подлинная современная свобода» связана уже с

личной свободой — независимостью от произвола государства. Политическая же свобода рассматривается Констаном лишь как гарантия личной свободы.

Быть свободным в понимании современных ему англичан, французов или жителей Соединенных Штатов Америки означает:

• «это право каждого подчиняться одним только законам, не быть подвергнутым ни дурному обращению, ни аресту, ни заключению, ни смертной казни вследствие произвола одного или нескольких индивидов»;

154

155

• «это право каждого высказывать свое мнение, выбирать себе дело и заниматься им; распоряжаться своей собственностью, даже злоупотребляя ею; не испрашивать разрешения для своих передвижений и не отчитываться ни перед кем в мотивах своих поступков»;

• «это право каждого объединяться с другими индивидами либо для обсуждения своих интересов, либо для отправления культа, избранного им и его единомышленниками, либо просто для того, чтобы заполнить свои часы соответственно своим наклонностям и фантазиям»;

• «наконец, это право каждого влиять на осуществление правления либо путем назначения всех или некоторых чиновников, либо посредством представительства, петиций, запросов, которые власть в той или иной мере принуждена учитывать».

Свое понимание свободы Констан противопоставляет пониманию свободы Монтескье. Если Монтескье понимает

свободу как «право делать все, что дозволено законом», то Констан считал, что эти законы могут включать в себя

столько запретов, что совсем не будет свободы (пример этого — деспотизм Конвента, который был установлен при помощи законов). Для Констана закон — это гарантия личной свободы, но

в отличие от Монтескье он не представляет закон абсолютной ценностью.

Требования к закону, который гарантирует личную свободу:

• закон должен исходить из легитимного источника;

• закон должен иметь справедливые границы.

Констан утверждал: «Подчинение закону — это обязанность, но как и всякая другая обязанность, она не является абсолютной, — она относительна; она основывается на предположении, что закон исходит из легитимного источника и имеет справедливые границы».

К числу законов, содержание которых выходит за справедливые границы, Констан относил законы, которые:

—> устанавливают обратную силу;

—> противоречат морали (побуждают граждан доносить друг на друга, запрещают «укрывать изгнанников»; делают

граждан ответственными не за собственные действия, привлекая к ответственности отцов детей-дезертиров или родителей детей-эмигрантов).

156

В отличие от Руссо, который вменял заботу о свободе

индивида в обязанность коллективной воле, которая не может ошибаться, Констан полагал: «Есть то, что не может

быть санкционировано ничем. И если какая-либо власть все же санкционирует это... , то будь она хоть всей нацией за вычетом одного подавляемого ею, власть эта не станет

оттого менее беззаконной. Руссо этого не понял».

Определение общего понятия свободы: «Свобода есть только то, что индивиды имеют право делать, и то, чему общество не имеет право помешать».

Гарантиями индивидуальной свободы для Констана выступают ограничение государственной власти через ее разделение и сила общественного мнения.