В соответствии с существовавшими теоретическими установками право стало постепенно превращаться в фикцию. Но государство осталось. Более того, в отсутствие сдерживающего влияния права и имея все рычаги власти, оно становилось всемогущим, а народ бесправным. В отсутствие правовых механизмов вступило в силу право сильного. Царская правящая Система была разрушена, а вместо нее утвердилась безраздельная власть ЦК КПСС и ёгО представителей на местах. Это помогло создать Сталину режим личной власти. При царе суд присяжных оправдал Веру Засулич, совершившую политическое убийство. Могло ли такое случиться при Сталине?

183

Политология

«Рефолюция» 1991 г. ликвидировала неправовую власть КПСС в России. Но неоднократно наблюдалось, как высшие чины исполнительной власти манипулируют органами правосудия, добиваясь нужных решений и не останавливаясь перед незаконным снятием нежелательного лица, будь то даже генеральный прокурор. Альтернативой правового государства являются правовой беспредел и создание криминального государства. Надо сказать, что пренебрежительное отношение к праву русская социально-политическая мысль демонстрировала чуть ли не с момента своего зарождения. В первом памятнике русской письменной культуры — «Слове о законе и благодати» митрополита Иларио-на — закон противопоставляется благодати.

Идеал взаимоотношений цолитики и права — правовое государство, о котором писали Ж.-Ж. Руссо и А.Н. Радищев, когда высшую государственную ценность представляет закон и перед ним все равны. В Конституции РФ записано, что у нас правовое государство, но эТо пожелание на будущее, к которому, впрочем, все страны лишь в большей или меньшей степени приближаются.

Политика должна основываться на праве, но не наоборот. Это значит, что политическая деятельность ограничивается конституционными нормами, которые препятствуют злоупотреблению ею в личных целях. Политик не может быть существом, которому все позволено, а в современных условиях, когда действует максима, провозглашенная героем Достоевского, — «если Бога нет, то все позволено», политик, пользуясь властью, пытается подмять под себя право. Это теоретически обосновано В.И. Лениным. Действительно, если считать право лишь орудием господствующего класса, как полагали марксисты, то в этом случае нормы права можно нарушать и даже вообще обойтись без него.

/1. Политика и мораль

Это больная тема для современной политики, о чем свидетельствует ходячее выражение «Политика — грязное дело». Так не могли думать Платон и Аристотель, для которых, поскольку политика служит общему благу, было очевидным единство этики и йолити-ки. Даже в Новое время из концепций утилитаризма вытекало, что цель политики — достижение наибольшего блага для наибольшего числа людей. Но в XX в, М. Вебер отличал этику убеждений от этики ответственности и святых от политиков.

184

Политика и мораль

К политической области относится этика ответственности, по М. Веберу, а этика убеждения — безграничного воодушевления идеей или ценностью — соответствует внутренним установкам духовной власти. «Глубинная противоположность существует между тем, действуют ли по максиме этики убеждения — на языке религии: «христианин поступает как должно, а в отношении результата уповает на Бога», или же действуют по максиме этики ответственности — надо расплачиваться за (предаидимые) последствия своих действий»1.

Э. Фромм говорит о совести материнского и отцовского типа. Первая призывает к любви и всепрощению, вторая — выполнять долг. В соответствии с этим человек может быть прав, но не праведен, и наоборот. Причина противоречивости этики и политики — в борьбе за власть, в которой вольно или невольно нарушаются моральные нормы. А судей нередко назначает победитель.

Возвращаясь к нашему примеру из параграфа 8, вполне логично предположить, что сокрушив сопротивление права, КПСС попыталась сделать это и в области морали. В определенном смысле власть, основывающаяся на насилии, всегда противоположна морали и вступает с ней в непримиримую борьбу, выиграть которую ей тем легче, чем чаще мораль будет пониматься как нечто вторичное, надстроечное, относительное.