(1689- 1755)-французский философ-просветитель, политический мыслитель и правовед, один из идейных предшественников Великой французской революции. По своему происхождению Монтескьё принадлежал к провинциальному дворянству. Его дядя занимал наследственный пост президента парламента в Бордо. В качестве единственного наследника Монтескьё впоследствии сам получил эту должность, был избран в члены Бордосской академии. Отказавшись затем от официальных государственных должностей, он занялся науками, в том числе теорией государства и права. Несмотря на свою принадлежность к привилегированному сословию, Монтескье критиковал абсолютистскую монархию, выступал за парламентскую республику и демократические свободы граждан, развивал теорию разделения властей на законодательную, исполнительную и судебную. На его труды ссылались не только жирондисты, но и якобинцы во главе с Маратом и Робеспьером. Каждый государственный строй, по мнению мыслителя, обусловлен соответствующими географическими причинами: климатом, почвой, величиной территории и т. д. Основное сочинение Монтескьё - "О духе законов". В нем он выступил как основоположник географической школы, противопоставив свои идеи теологической интерпретации исторического процесса. Подобно другим представителям французского Просвещения, был преисполнен юридических иллюзий, считая, что идеальные законы способны изменить ход истории. Не отрицая существование Бога, немало сделал для критики религии, и особенно католицизма, хотя и принимал религию как важное средство государственного управления. По мнению философа, религия умеряет и смягчает деспотизм, улучшает нравы подданных и их правителей. Так же как Вольтер, Дидро и многие другие французские просветители, он относился с особой симпатией к России, к русской культуре, много занимался экономической политикой царского правительства, высказывал оптимистические суждения о будущем русского народа. Благожелательное отношение Монтескье к России, развиваемые им идеи вызывали широкий отклик среди различных слоев русского общества. (Текст подобран Д. Т. Жовтуном.)
О ДУХЕ ЗАКОНОВ
Книга вторая
О ЗАКОНАХ, ВЫТЕКАЮЩИХ НЕПОСРЕДСТВЕННО ИЗ ПРИРОДЫ ПРАВИТЕЛЬСТВА
ГлаваI
О ПРИРОДЕ ТРЕХ РАЗЛИЧНЫХ ОБРАЗОВ ПРАВЛЕНИЯ
Есть три образа правления: республиканский, монархический и деспотический. Чтобы обнаружить их природу, достаточно и тех представлений, которые имеют о них даже наименее осведомленные люди. Я предполагаю три определения или, вернее, три факта: "Республиканское правление - это то, при котором верховная власть находится в руках или всего народа, или части его; монархическое,- при котором управляет один человек, но посредством установленных неизменных законов; между тем как в деспотическом все вне всяких законов и правил движется волей и произволом одного лица".
Вот что я называю природой правления. Предстоит рассмотреть, каковы законы, непосредственно вытекающие из этой природы и, стало быть, имеющие значение основных краеугольных законов.
Глава VIII
О ТОМ, ЧТО ЧЕСТЬ НЕ ЕСТЬ ПРИНЦИП ДЕСПОТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВ
Сверх того, так как честь имеет свои законы и правила, от соблюдения которых она не может уклониться, так как она зависит от своих собственных прихотей, а не от чужих, то по всему этому она может иметь место лишь в государствах с определенным устройством и твердыми законами.
Может ли деспот потерпеть ее в своем государстве? Она полагает свою славу в презрении к жизни, а вся сила деспота только в том, что он может лишать жизни. Как она сама могла бы стерпеть деспота? У нее есть неуклонные правила и неприкосновенные прихоти, а деспот не имеет никаких правил и не признает никаких прихотей, кроме своих собственных.
Честь, неведомая в деспотических государствах, где часто нет даже и слова для ее обозначения, господствует в монархиях; там она вносит жизнь во все: в политический организм, в законы и даже в добродетели.
Глава IX
О ПРИНЦИПЕ ДЕСПОТИЧЕСКОГО ПРАВЛЕНИЯ
Как для республики нужна добродетель, а для монархии честь, так для деспотического правительства нужен страх. В добродетели оно не нуждается, а честь была бы для него опасна.
Безграничная власть государя переходит здесь целиком к тем, кому он ее поручает. Люди с большим самоуважением могли бы затевать в таком государстве революции, поэтому надо задавить страхом всякое мужество в людях и погасить в них малейшую искру честолюбия.
Правительство умеренное может по желанию и без опасности для себя ослабить бразды правления: оно держится собственною силою и силою законов. Но если в деспотическом государстве государь хотя бы на мгновение опустит угрожающую руку, если он не может без замедления уничтожать лиц, занимающих первые места в государстве, то все пропало, так как страх - единственное движущее начало этого образа правления - исчез и у народа нет более защитника. [...]
Глава Х
РАЗЛИЧИЕ В ХАРАКТЕРЕ ПОВИНОВЕНИЯ В УМЕРЕННЫХ И ДЕСПОТИЧЕСКИХ ГОСУДАРСТВАХ
В умеренной монархии верховная власть ограничивается тем, что составляет ее движущее начало, я хочу сказать - честью, которая, как монарх, господствует там над государем и народом. Там ссылаются не на требования религии - придворный счел бы это смешным,-а на правила чести. Отсюда происходят необходимые видоизменения в характере повиновения: понятию чести свойственны различные причуды, и все они отражаются па повиновении.
Но хотя в этих двух видах правления характер повиновения неодинаков, тем не менее у них одна и та же верховная власть. Куда бы ни обратил свой взор государь, он всюду заставляет чашу весов склониться на свою сторону и ему повинуются. Все же различие тут в том, что в монархиях государи - люди более просвещенные и министры их несравненно искуснее и опытнее в делах правления, чем в деспотическом государстве.
Глава XI
РАЗМЫШЛЕНИЯ ОБО ВСЕМ ЭТОМ
Таковы принципы трех видов правления. Это не значит, что в такой-то республике люди добродетельны, но это значит, что они должны быть таковыми. Из этого не следует также, что в таком-то монархическом государстве господствует честь, а в гаком-то деспотическом - страх; из этого следует лишь, что так должно быть, ибо иначе эти государства не будут совершенными.
Печатается по: Монтескьё Ш. Избранные произведения. М., 1955. С.169-173, 178-187.
