Против американской однополярности выступает — скрыто, мягко, тайно — целый спектр международных политических сил. И радикальный исламизм среди них является самой слабой и непредставительной. Это скорее козел отпущения в данном вопросе.

Я напомню, что даже между Европой и США возникают геополитические противоречия. И уж конечно, Россия — со своей специфической исторической миссией, со своей цивилизационной особостью, со своей православной культурой и исламским традиционным обществом — совершенно никакого отношения к западной, иудео-христианской и тем более англо-саксонской, протестантской американской модели не имеет.

Не забудем, что исламисты были созданы самой Америкой — Центральным разведывательным управлением США — для противостояния просоветским или нейтральным режимам в арабском мире. Не будем забывать также и о том, кто вооружил радикальный ислам и кто им пользовался в течение многих десятилетий. И если теперь это тайное оружие американской политики обратилось против них самих — значит, они полностью этого заслуживают. Не надо было выстраивать эту террористическую систему, чтобы потом получить от нее ответный удар.

Волк: У меня сразу вызывает реакцию отторжения ряд таких ключевых слов, которые являются типичными для конспирологических моделей восприятия мира, то есть основанных на теории заговора — будь то тайные действия ЦРУ, скажем, или концепция однополярного мира.

Концепция однополярного мира — это дитя Примакова, дитя антиамериканизма в российской политической элите, дитя тех доктрин, которые были взращены в Советском Союзе: брежневской доктрины ограниченного суверенитета, предусматривающего подавление любой политической воли в рамках Варшавского договора, дитя доктрины финляндизации, то есть подавления политической воли стран Западной Европы к сопротивлению коммунизму. Все эти лозунговые, знаковые слова — они всегда выводят на одну и ту же деликатную тему — о корнях евразийства, о корнях тех схем, которые сейчас продвигаются и провозглашают самость, особость России по сравнению с Западом.

На мой взгляд, Россия — естественная часть западной цивилизации. Об этом, кстати, говорит и Путин в своей книге «От первого лица». И как мы ни посмотрим, и культура России и особенно культура современной России XIX–XX веков, безусловно, складывалась в тесной интеграции с культурой Запада. Герои Толстого и Пушкина говорят на французском, а не на китайском или на татарском языке.

Разумеется, Россия — многонациональная страна. Но замечу, менее многонациональная, чем тот же Советский Союз. И подавляющее большинство неправославных или не этнически русских народов все же интегрируется постепенно в западную, европейскую цивилизацию. Мы мало видим примеров расцвета каких-то национальных культур, которые бы противостояли расцвету российской культуры, русскоязычной по существу…

Дугин: Как раз напротив, именно это сейчас и происходит. И тот же Путин сказал, что «Россия — это евразийская страна» — это его слова. И именно Владимир Путин является инициатором создания ЕврАзЭС, он поддерживает многие евразийские начинания, и, кстати, наше Евразийское движение рассматривает его именно как евразийского президента.

Что касается национальных культур, то если что-то в нынешней России и развивается, так это национальные культуры. Мы наблюдаем тенденции возвращения к национально-религиозным корням, а никоим образом не стремление к какой-то светской западной культуре. И мало того, если Россия не выдвинет универсальную миссию мирового масштаба, миссию выстраивания многополярного и справедливого мира — где каждый народ, каждая цивилизация и каждая система ценностей, не только западная, сможет свободно развиваться, если Россия откажется от выполнения своего исторического предназначения — она просто исчезнет.

Волк: Тем не менее, что любопытно, в Татарстане ставится вопрос о переходе на латиницу, а не, скажем, на арабский алфавит…

Дугин: Как реакция на наше западничество. Они ориентированы на Турцию. Турция тоже находится под влиянием Запада…