68

Рассматривая с этой вышки наше положение на левом фланге накануне первого русско-китайского договора 1689 г., мы видим следующее: богатая пушным зверем тайга потянула нашу вольницу от Уральских гор прямо на восток — северо-восток до конца Сибири. Но вот енисейские и якутские разведчики, уклонясь к югу, открыли страну, которая по сравнению с холодной и мрачной тайгой показалась им раем небесным, ибо леса ее изобиловали тем же драгоценным соболем, а реки рыбой, но при этом теплый климат и безграничные пространства плодородной земли давали каждому желавшему возможность сделаться помещиком.

Нет сомнения, конечно, что подобное географическое открытие должно было оказать влияние на маршрут вольницы. А так как сама она, по отношению ко всему русскому народу, составляла лишь передовую часть, прокладывавшую путь другим, следовавшим по ее стопам предприимчивым людям, то мало-помалу и весь поток русской энергии, нацеленный первоначальными обстоятельствами на Камчатку, должен был уклониться к юго-востоку, сначала на Амур, а затем и к Желтому морю.

Лежавшую на этом пути Маньчжурию нельзя было считать серьезным препятствием. Родина Чингис-хана* и наше историческое наследство, она, подобно остальной территории Золотой Орды, населена была сырым человеческим материалом.

* Чингисхан родился в нынешней Хейлундзянской провинции, в одной из долин Хингана.

69

Правда, маньчжурские тунгусы успели организовать государство, но ведь организация-то была случайная и временная, с целью похода на Китай. Образовавшаяся же после завоевания Небесной империи династическая связь с последней, не усиливая ни Маньчжурии, ни Китая, ставила лишь в трагикомическое положение повелителя этих государств. Выведя из своей вотчины все ее лучшие силы, богдыханы не могли отправить обратно ни одного человека, ибо сами непрочно сидели на пекинском престоле. Посылать же на помощь маньчжурам китайцев значило: не принеся никакой пользы делу, в то же время подорвать все обаяние своего военного могущества. Итак, в результате Маньчжурия могла обороняться одними собственными силами. Боевые же качества маньчжурских войск определились как при первой стычке 150 казаков Хабарова с 2000 маньчжуров князя Изинея, когда в рукопашном бою последние потеряли 750 человек убитыми, все орудия и знамена, так и в последовавших боях, где наши противники были неукоснительно биты, раз только их приходилось менее полуроты на одного русского.

При таких условиях, если правительство по каким-либо причинам не могло поддержать своевременно наш левый фланг войсками, то оно, во всяком случае, должно было обратить внимание на тот факт, что открытие Амура и появление на свете первого, второго и третьего Албазинов совершалось не административным велением, а вот какой причиной: в то время как в Якутске фунт хлеба стоил 10—15 коп., в Албазине весной 1687 г. рожь и овес продавались по 9 коп. за пуд, пшени-

70

ца по 12 коп., горох и конопляное семя по 30 коп. Ешь — не хочу и наживайся, снабжая богатую золотом и мехами тайгу!

Эта простая и сильная, как сама жизнь, причина вместе с молодой энергией не боявшегося препятствий и приобретшего право пренебрежительно смотреть на загораживавших ему путь туземцев народа были надежным ручательством тому, что на месте третьего Албазина возник бы четвертый, пятый и может быть шестой, но, в конце концов, русские люди беспрепятственно поплыли бы и в низовья Амура, и к верховьям Сунгари. Для этого требовалось только одно — самим не увеличивать тех преград, с которыми справилась бы со временем народная энергия.

К несчастью, сделав уже одну крупную ошибку с посылкой на Амур дворянина Зиновьева, московские приказы придумали новую и еще горшую. Не чувствуя сил своего народа, не понимая совершавшихся событий и не зная поэтому что предпринять, они при первых же выстрелах в головном отряде отправили в Пекин сначала канцеляриста Венукова, а за ним канцеляриста Логинова с извещением, что вслед за этими гонцами едет воевода Головин, чтобы с общего согласия положить границу между Россией и Китаем, т. е., в данном случае, провести черту, дальше которой нельзя наступать русскому народу!*