В дальнейшем в соответствии с пониманием неизменного усиле­ния разнообразия общества, повышения его «социальной гетероген­ности» (Г. Спенсер) ученые значительно усложнили основания стра­тификации. Т. Парсонс и другие «интеграционисты» выдвинули идею, согласно которой стратификация представляет собой набор статусов и ролей, обозначающих гибкую, подвижную и временную принад­лежность людей к тем или иным группам. Таким образом, жесткая (ригидная) принадлежность к группе стала сочетаться с гибкой, под­вижной приобщенностью к ней людей.

Ряд ученых, в частности Р. Парк и Э. Богарадус, интерпретирова­ли стратификационные различия сугубо психологически: чем боль­ше люди испытывают симпатию друг к другу, тем они более соци­ально близки, и наоборот, люди, испытывающие взаимную непри­язнь и даже ненависть, социально отдалены. У. Уорнер определял стратификационные различия на основе «репутационного метода», предполагающего самоидентификацию граждан, т.е. отнесение ими себя к определенному слою: высшему слою высшего класса, низше­му слою высшего класса, высшему слою среднего класса, низшему слою среднего класса, высшему слою низшего класса и низшему слою низшего класса.

В последние годы исследователи обратили внимание на прогрес­сирующее значение различий в образовании людей, в религиозной принадлежности, а также различий родственных, этнических и осо­бенно социокультурных характеристик. Под влиянием культурных ори­ентиров в среде молодежи постоянно формируются группы привер­женцев альтернативным, контркультурным ценностям; ряд традици­онных социальных различий перестал отражаться на образе жизни отдельных групп (например, многие рабочие в силу повышения ма­териального благосостояния стали вести образ жизни буржуазных сло­ев); в области семейных отношений появляются формы однополовых связей, ломаются привычные стандарты поведения людей, ослабля­ется привязанность людей к традиционным нормам и стандартам клас­сов, слоев, семейных групп. Причем такие тенденции устойчиво кор­релируют с рядом тенденций политической жизни, например, с рас­ширением форм индивидуального политического участия, ослаблением партийной идентичности, ростом поддержки независимых полити­ческих деятелей и т.д.

Обобщая сложившиеся подходы в определении социальных раз­личий, способных приобрести остроту в восприятии группами своих интересов и инициировать их политическое участие, можно выде­лить следующие типы социальной стратификации:

- территориальную, отражающую различия между жителями от­дельных территорий (например, Приморья и Воркуты, Башкирии и Москвы и т.д.);

- демографическую, характеризующую половозрастные особен­ности различных слоев населения (молодежи и пенсионеров, жен­щин и мужчин, детей из полных и неполных семей и т.д.);

- этнонациональную, выделяющую различия родственных и эт­нических общностей (между теми или иными семейными группами, людьми, принадлежащими, скажем, к казахской нации и калмыц­кой народности, коренной и некоренной нациям и т.д.);

- конфессиональную, отражающую различия между людьми, ко­торые придерживаются различных религиозных убеждений (между верующими и атеистами, представителями различных вероисповеда­ний);

- социокультурную, фиксирующую различия в стилях поведения людей, их жизненных ориентациях, доминирующих традициях и иных культурно значимых компонентах их поведения;

- социально-экономическую, обозначающую разницу в доходах, уровне образования, профессиональной компетенции тех или иных групп работников;

- социально-психологическую, отображающую различия между людьми с точки зрения общественного признания важности и зна­чимости их статусов и форм поведения (например, в виде престижа и уважения разнообразных человеческих объединений);

- позиционную, указывающую на различия между людьми по сте­пени их властного могущества, влияния на принятие управленческих решений.

Наличие разных страт непременно включает в себя и субъектив­ное ощущение людьми своей принадлежности к данной конкретной общности (идентификацию). Она означает уровень освоения челове­ком групповых ценностей, норм, притязаний и потому является по­казателем и фактором внутренней сплоченности группы, ее целостности и интегрированности. При этом овладение нормами и ценнос­тями группы способно выступать самостоятельным источником ак­тивности человека, его продвижения в обществе. Не случайно К. Дэвис и В. Мур видели в социальном расслоении «баланс» затрат (на которые человек идет ради завоевания притязаний) и вознагражде­ния (получаемого им статуса).