Состязательная и множественная природа идентичности выстраивается в итоге диалога и властных отношений между социальны-

317

Раздел II. Политическая география

ми группами, между социальной группой и государством и между государствами.

Между собой конкурируют две формы групповой идентичности: по культуре (прежде всего этнические) и по политической лояльности (политические), отражающие вание наиболее мощных форм социальных группировок людей — этнических общностей и государственных образований.

Элиты в стремлении мобилизовать этническую группу на борьбу со своими противниками или с центральной государственной властью используют старые или мобилизуют новые «маркеры» — групповые черты и символы, исторические мифы и социальные представления, отличающие ее от других, противопоставляющие «нас» («своих») «им», «чужим».

Особенный размах процесс культурной дивергенции приобретает в том случае, если ему на службу поставлена государственная машина, как это произошло в республиках бывшего СССР. Ведущей силой в строительстве новых этнических идентичностей являются политические элиты, заинтересованные в своей легитимации, сохранении статуса, позволяющего им контролировать экономические и иные ресурсы группы.

Таким образом, именно в процессе национального и государственного строительства и в результате национальных конфликтов очень часто формируются новые границы, новые приграничные зоны и новые отношения между еоседями. Следовательно, исходным пунктом исследований современных границ должно быть изучение возникновения и эволюции территориальных идентичностей.

Границы — это сравнительно недавние социальные конструкты, создающиеся сначала в социальных представлениях, а затем уже делимитируемые по карте

Если характер границы зависит от природы государства, то какие его характеристики наиболее важны? Каковы важнейшие цели и функции государства? Как характер границы связан с глобальными и международными проблемами? Чтобы ответить на эти вопросы, как мы уже отмечали, нужно рассматривать границы сразу на нескольких уровнях— от глобального до локального, хотя до сих пор уровень государства остается самым важным. Обычно в теории мировых систем анализируются три уровня (рис. 12а) — глобальный, государственный (или национальный) и локальный.

318

2. Границы, государственное строительство,...

Рис. 12. Уровни анализа и типы политических границ согласно теории мировых систем.

Государственные Глобальный уровень. Интернаци-

и административные фаницы онализация хозяйственной жиз-

как единая система ни и стремительный рост транс-

граничных потоков информации, товаров, капиталов, энергии, загрязнителей, мигрантов и туристов, расширение компетенций международных организаций и рост влияния трансграничных субъектов в разнообразных сферах деятельности (этнических и социальных движений, неправительственных организаций) подрывает значение и меняет функции государственных границ, которые становятся все более «прозрачными». С этим очевидным фактом согласны все исследователи — различны лишь объяснения ими этого процесса.

Последователи Валлерстайна и Тейлора и другие теоретики роста глобальной взаимозависимости фокусируют внимание на объек-

319

Раздел II. Политическая география

тивных экономических факторах — таких, как углубление международного разделения труда, совершенствование коммуникаций и средств связи. Они интерпретируют результаты этого процесса как формирование глобальных сетей, в которых возникают отношения господства и подчинения и укрепляются структуры «центр-периферия». Сторонники интеграционных теорий, напротив, подчерк кивают ведущую роль в этом процессе субъективных факторов — политической воли и политических институтов.

Как известно, глобальные экономические факторы ведут к относительному уменьшению реального суверенитета государств: некоторые авторы даже полагают, что национальное государство (nation-state) чуть ли не отмирает. Если в прошлом границы делились на «выгодные» и «невыгодные», «естественные» и «искусственные», что нередко служило основанием для территориальных претензий и даже агрессии, то ныне прогресс европейской и североамериканской интеграции привел к другой крайности — появлению мифа о стирании государственных границ, этих «шрамов истории». Ведь известен афоризм: всякая попытка разрушить миф — это способ создать один или несколько новых.