Примечателен не только антигосударственнический, но и антисоциалистический пафос всей книги. Уничтожение частной собственности, утверждал Штирнер, передача права собственности государству или обществу лишает индивида свойств личности и превращает человека в нищего. «Я, собственник всего, что мне нужно, и я могу завладеть всем. Социализм гласит: общество дает мне то, что мне нужно. Коммунисты держат себя, как босяки; эгоист — как собственник».

Право эгоиста возводится во вселенский закон. Оно покоится на силе, ничем не прикрытой, грубой, необузданной силе: «Все, на что Я в силах, принадлежит мне, моя собственность и Я возьму все, как мою собственность, все, на что у меня есть сила, на что Я даю себе право, то есть на что Я уполномочиваю себя». Государство (даже народное) и штирнеровский эгоист — непримиримые враги. Религия, совесть, мораль, право, семья, государство предстают в глазах такого эгоиста некими деспотами, налагающими свое иго во имя какой-то абстракции. Именно против таких деспотических абстракций штирнеровский эгоист — «как безграничный хозяин над своей осознанной индивидуальностью» — борется всеми имеющимися в его распоряжении средствами.

Штирнеровское неприятие некоторых социально-политических реалий как неких надуманных, обременительных или деспотических абстракций, включающих государство, законы, мораль, религию, оказало известное влияние на анархистские отрицания М. А. Бакунина, Л. Н. Толстого и других русских мыслителей.

8. Марксизм

689

8. Марксизм

Социально-исторические корни марксистского понимания государства и права. Генезис учения Маркса и Энгельса о государстве и праве был подготовлен и стимулирован совокупностью экономических и общественно-политических событий западноевропейской истории первой половины XIX в. Свои итоговые суждения относительно состояния современного им западноевропейского общества создатели марксизма изложили в «Манифесте Коммунистической партии» (1848) — программе Союза коммунистов.

К каким выводам пришли они? Капитализм, победивший в этом обществе, достиг, по их мнению, пика, предела своего развития и более не может справиться с теми могущественными средствами производства и обмена, которые вызрели в лоне буржуазных отношений. Последние стали явно мешать приращению производительных сил, превратились в тормоз социального прогресса. Буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть (гигантские производительные силы, вышедшие из-под ее контроля), но также породила людей, которые направят это оружие против нее, — современных рабочих, пролетариев. Сама она более не способна оставаться господствующим классом. Капитализм как тип социальной организации окончательно исчерпал себя. Классовая борьба пролетариев против буржуазии приближается к развязке. Пролетарская революция у порога: «Призрак бродит по Европе — призрак коммунизма». Рабочий класс в грядущей революции должен уничтожить частную собственность и разрушить все, что до сих пор охраняло и обеспечивало ее. Ближайшая практическая цель пролетариев, консолидирующихся в самостоятельный класс,— ниспровержение господства буржуазии, завоевание политической власти.

Такой суммарной оценки буржуазного строя, состояния западноевропейского общества середины и второй половины XIX в. Маркс и Энгельс в принципе держались на протяжении всего своего дальнейшего творчества. Разумеется, в эту оценку время от времени вносились определенные коррективы, дополнения и т. п. Однако два момента оставались в ней неколебимыми. Во-первых, убеждение, что наконец-то создана превосходящая все остальные учения действительная наука об обществе и получено, наконец, истинное знание капитализма как такового в его главных чертах, капитализма в целом как об-

690

Глава 18. Западная Европа в XIX в.

щественно-экономической формации. Во-вторых, мысль о том, что капитализм, наличествовавший тогда в передовых буржуазных странах, в основном готов для социалистической революции и стоит почти накануне ее совершения.