не только не подчиниться, но и оказать сопротивление.

Эти положения Иосиф выдвигал как программные, когда вел борьбу с великокняжеской властью, отстаивая имущественные права церковной организации. В это же время он обосновал и теорию о превосходстве духовной власти над светской. Царь не должен забывать, что он не первое лицо в государстве, ибо «церкови подобает поклонятися паче, нежели царем или князем и друг другу».

Но после Соборов 1503—1504 гг., когда Иван III переориентировался в своих действиях на прочный союз с церковью, а значит, и с главенствующими в ней иосифлянскими иерархами, постепенно стала изменяться и политическая позиция волоколамского игумена и возглавляемого им направления. Теперь Иосиф преследует другие цели: возвеличить властвующую персону и доказать необходимость безоговорочного подчинения ее авторитету. При этом он не отрекается от мысли, что все-таки «царь естеством подобен всем человекам», но подчеркивает факт его божественного избранничества, который, по мысли Иосифа, сам по себе лишает простых людей возможности критиковать царя или князя, принявших «скипетр царствия... от Бога». Он возвеличивает личность царя, сравнивая ее с Богом и

246

Глава 10. Русская политико-правовая мысль в XI—XVII вв.

даже уподобляя Богу. Единственное ограничение княжеской власти, которое сохраняется неизменным, так это соблюдение тех пределов, которые поставлены перед властителем Божественными заповедями и государственными законами («Царь в заповедях и правдах ходяше»).

В своих трудах Иосиф предпринимает попытку провести классификацию законодательства, но в его религиозной трактовке этой пробдемы допускается смешение закона Божественного и закона государственного (положительного). Так, по Иосифу Волоцкому, воля Бога была непосредственно реализована в Священном Писании, затем в решениях Вселенских и Поместных Соборов и «в словесах Святых Отец». На основании этого материала впоследствии были приняты «грацкие законы», в которых «Божественная правила с Заповедями Господними и речениями Святых Отец и с самими грацкими законами размешана быша...», и тот, кто дерзнет нарушить все это, «царскими судами и грацкими законами обуздывается». Таким образом, государственные законы понимаются Иосифом как некие конкретные правила, исходящие от светской власти, но имеющие своим источником и содержанием волю Бога, реализацию Божественных истин и христианских морально-этических заповедей. Правовые и нравственные категории воспринимаются Иосифом в полном слиянии, поэтому он требует применения уголовной ответственности не только за нарушения законов, устанавливаемых и поддерживаемых государством, но и за несоблюдение христианских заповедей, что должно составлять исключительную прерогативу церкви.

В конце XV в. на Руси вновь обострился вопрос о еретиках. Новгородско-московское еретическое движение было в основном разгромлено, однако поднятые им проблемы (социальные и политические) по существу разрешены не были. Иосиф Волоц-кий считал своим долгом развенчать учение еретиков окончательно и, главное, доказать необходимость их физического истребления. Разоблачению еретиков Иосиф посвятил 16 «Слов» противоеретического содержания, вошедших в сборник под общим названием «Просветитель». Он предпринял попытку доказать, что еретическое инакомыслие во») — это преступление не только против религии и церкви, но и против государства, поэтому и преследоваться оно должно средствами государства, которому Иосиф поручает защищать

10. Концепция Филофея «Москва — третий Рим»

247

церковь всеми силами, которыми оно располагает («судьи, воеводы, сонмища начальник» и т. п.).

По мнению Иосифа, положения святоотеческих текстов, обязывающих мирские власти карать убийц и злодеев, следует распространять и на еретиков, ибо не меньший грех, нежели убийство, — неверие «в Единосущную Троицу», а поэтому ответственность за него должна носить уголовный характер (тюремное заключение, смертная казнь и конфискация имущества). Даже заточение в монастырь представляется Иосифу недостаточной мерой. «Не в монастыри посылати их, — поучает он Ивана III, — а казньми смертными, да торговыми казнити».