3. Четыре года назад наш президент обнаружил в президенте Путине надежного партнера в построении таких новых отношений. ...Но я готов утверждать, вопреки большинству текущих комментариев в Америке и России по поводу наших отношений, что общая тенденция за последние 4 года была позитивной. Успех приходил в разных формах. Обе стороны сумели сохранить отношения в условиях, когда многие ожидали серьезных трений, — при выходе США из договора по ПРО, расширении НАТО, развертывании войск США в Центральной Азии.

Реальный прогресс был достигнут при подписании Московского договора по сокращению развернутых стратегических ядерных вооружений. В последние 2—3 года у нас сближается видение подходов к таким вопросам, как военные ядерные программы Ирана и Северной Кореи. Мы вместе работаем в рамках инициативы по безопасности в борьбе с распространением (ИБОР), мы форсируем сотрудничество по усилению защиты российских ядер-

512

информационная война и геополитика

ных объектов, гораздо более широким становится взаимодействие наших служб безопасности и военных в борьбе с терроризмом. Наконец, за последние 2—3 года мы достигли прогресса в становлении Совета Россия — НАТО и теперь ищем пути улучшения оперативной совместимости войск России и НАТО в миротворческих операциях и борьбе с терроризмом по всему миру.

От автора. России необходимо ставить вопрос и об усилении защиты американских ядерных объектов. Меры российского участия на ядерных объектах США должны быть аналогичными американским.

4. При всем том многое еще необходимо сделать для

установления того широкого партнерства, которое мы поставили себе в качестве цели 4 года назад. Сотрудничество в области энергетики оставляет еще желать много лучшего, несмотря на энергодиалог, который мы начали 3 года назад. Поддержка Соединенными Штатами демократических завоеваний на российских границах, на мой взгляд, ошибочно воспринимается многими людьми в России как попытка ослабить Россию. И это мешает такому сотрудничеству наших стран, которое отвечало бы интересам США, России и, что еще важнее, самих стран на российской периферии.

5. Наконец, ясно также, что внутриполитические события в России, особенно сосредоточение власти в Кремле, ослабление ответственности перед российским народом, вызывают серьезную тревогу в США по поводу приверженности России тем демократическим ценностям, которые, на наш взгляд, необходимы для прочного партнерства между нашими странами. Ясно, что в последний год развитие событий в самой России и ее поведение на своих границах ухудшили имидж России в США. Одновременно и в самой России внутренние дебаты о Соединенных Штатах сопровождались усилением подозрений и, я бы сказал, недопониманием мотивов и (содержания) политики США по всему миру. Как следствие этого в настоящий момент общественность в обеих наших странах сфокусирована больше на проблемах, чем на благо-

глава 21. геополитическая стратегия россии

513

приятных возможностях в американо-российских отношениях.

6. Как же нам в этих условиях двигаться к тому широкому партнерству, которое остается нашей целью? Три соображения на этот счет.

А. Во-первых, надо помнить, что построение такого партнерства — это долгосрочное обязательство. Эта концепция и реальная политика рассчитаны не только на нынешнее, но и на будущие поколения российских лидеров и граждан. Что касается общественной поддержки, ее необходимо мобилизовать путем демонстрации скептикам в обеих странах, что в американо-российских отношениях присутствует существенное наполнение, субстанция, приносящая реальные выгоды уже сейчас.

От автора. Томас предлагает диалог, и автор согласен с этим. Целесообразна публичная дискуссия российских и американских экспертов по проблемам российско-американских отношений с ее одновременной прямой трансляцией по телеканалам России и США.

Отчасти именно этой целью объяснялись инициативы, выдвинутые нашими президентами в Братиславе ранее в нынешнем году. Они касаются безопасности ядерных материалов, борьбы с терроризмом, энергетики, торговли и инвестиций, космоса, гуманитарной помощи, борьбы со СПИДом, программ обменов. Вместе с российскими коллегами мы выбрали эти инициативы, потому что они явно отвечают интересам каждой страны. Еще важнее, на наш взгляд, что каждая из стран может сделать реальный вклад в их реализацию на общее благо — настолько, насколько возможно это равноправное сотрудничество. Нам представлялось также, что эти инициативы достаточно важны для того, чтобы привлечь внимание общественности в обеих странах и начать демонстрировать, что в двусторонних отношениях присутствует реальное наполнение.