 |
|
|
|
|
Если сегодня спросить воспитанного в ленинском духе коммуниста, как будет в действительности выглядеть общество будущего, то он ответит, что вопрос поставлен не диалектически, ибо будущее складывается в реальном диалектическом становлении. В чем же состоит эта реальная диалектика? Согласно этой диалектике, нельзя представить себе a priori, каким должно быть и каким будет то или иное явление. Мы в силах повлиять лишь на то, в каком направлении пойдет процесс становления. Нашей конкретной проблемой является всегда только следующий шаг. В задачу политического мышления не входит конструирование абсолютно правильной картины, в рамки которой затем без всякого исторического основания насильственно вводится действительность. Теория, в том числе и теория коммунистическая, есть функция становления. Диалектическое отношение теории к практике заключается в том, что сначала теория, вырастающая из социального волевого импульса, уясняет ситуацию. По мере того как в эту уясненную ситуацию вторгаются действия. действительность меняется; тем самым мы оказываемся уже перед новым положением вещей, из которого возникает новая теория. Следовательно, движение состоит из следующих стадий: 1) теория — функция реальности; 2) эта теория ведет к определенным действиям; 3) действия видоизменяют реальность или, если это оказывается невозможным, заставляют пересмотреть сложившуюся теорию. Измененная деятельностью реальная ситуация способствует возникновению новой теории. Такое понимание отношения теории к практике носит отпечаток поздней стадии в развитии этой проблематики. Очевидно, что этой ста- _______________ 1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 34. 608 Раздел V. ЛИЧНОСТЬ И ПОЛИТИКА дии предшествовал период крайнего интеллектуализма и
полнейшего иррационализма со свойственной им односторонностью и что данному
пониманию приходится обходить все подводные камни, выявленные рефлексией и
опытом буржуазной и консервативной мысли. Преимущество этого решения
заключается именно в том, что ему надлежит воспринять и переработать все
предшествующие решения, и в осознании того, что в области политики обычная
рациональность не может привести ни к каким результатам. С другой стороны, этот
жизненный импульс настолько движим волей к познанию, что не может, подобно
консерватизму, впасть в полный иррационализм. В результате всех этих факторов
создается чрезвычайно гибкая концепция теории. [...] Таким образом, социалистическо-коммунистическая теория является синтезом интуитивизма
и стремления к крайней рационализации. Интуитивизм находит свое выражение в том, что здесь полностью, даже в тенденции отвергается проведение точного предварительного расчета; рационализм — в том, что в каждую данную минуту подвергается рационализации то, что увидено по-новому. Ни одного мгновения нельзя действовать без теории, однако возникшая в данной ситуации теория не находится уже на том уровне, на котором находилась теория, предшествовавшая ей. Высшее знание дает прежде всего революция: «История вообще, история революций в частности всегда богаче содержанием, разнообразнее, разностороннее, живее, «хитрее», чем воображают самые лучшие партии, самые сознательные авангарды наиболее передовых классов. Это и понятно, ибо самые лучшие авангарды выражают сознание, волю, страсть, фантазию десятков тысяч, а революцию осуществляют в моменты особого подъема и напряжения всех человеческих способностей сознание, воля, страсть, фантазия десятков миллионов, подхлестываемых самой острой борьбой классов»1. Интересно, что в этом аспекте революция не выступает как взрыв присущей людям страстности, как чистая иррациональность, ибо вся ценность этой страстности состоит в возможности аккумулировать рациональность, накопленную в результате миллионов экспериментирующих мыслительных актов. |
| Реклама: |
