ческую модель, отвечающую интересам тех стран или блоков стран, которые оказываются в невыгодном положении в случае успешного осуществления другой глобализации — «однополярной», «глобальной» и «американоцентричной».

Потенциальня глобализация (т. е. такая глобализация, которой нет, но которая могла бы быть) является альтернативой действительной глобализации (т. е. такой глобализации, которая есть сейчас, но которой могло бы не быть).

По основным параметрам два значения термина «глобализация» не просто различны, но противоположны.

Антиглобализм

Антиглобализм есть система взглядов, отрицающих объективность, неизбежность и позитивное содержание процессов глобализма.

Антиглобализм направлен, в первую очередь, против «действительного глобализма», «глобализма однополярного», «американоцентрично-го».

Антиглобализм отвергает:

— диктатуру либеральной экономики (рассматривая многообразные социалистические альтернативы),

— неоколониальную политику Запада (США) в отношении стран «бедного Юга»,

— доминацию «либеральной демократии» — считая, что другие политические системы (например, социал-демократические или консервативно-республиканские) имеют полное право на существование,

— тезисы о превосходстве западной (американской) ценностной системы над всеми остальными,

— постановку техники над нравственностью, индивидуума над обществом, «богатства» над «бедностью»,

— безразличное отношение к окружающей среде со стороны «технологического прогресса».

Антиглобализм, таким образом, полностью противоположен глобализму в первом значении термина, но вполне совместим со «вторым типом глобализма» — «потенциальным», «гуманитар-

ным» или «многополярным».

Позиция России в отношении глобализма

Россия должна определить свое отношение, в первую очередь, к тому глобализму, который существует в действительности, т. е. к однополяр-ному глобализму первого типа.

В далекой перспективе вхождение в этот процесс приведет к упразднению России как великой страны и ядра особой православной цивилизации.

В средней перспективе часть российской элиты сможет интегрироваться в глобальную элиту и стать инструментом «внешнего управления» в отношении российского пространства на переходном этапе постепенной ликвидации государственности. Это касается в первую очередь экономических элит. Будучи объектом глобализации, Россия сможет выполнять технические задания регионального масштаба — подтягивать к глобализму слабо развитые традиционные общества

внутри России и в рамках СНГ, а также выполнять стратегические задачи регионального масштаба в интересах США (например, противодействие консолидации исламизма, возникновению национальных движений и т. д.).

В краткосрочной перспективе соучастие в глобализации подорвет остатки суверенитета РФ, вызовет всплеск серьезного социального протеста, осложнит ситуацию с ближайшими геополитическими соседями — включая Европу и некоторые страны Азии.

Гораздо предпочтительней для России встать на антиглобалистскую позицию не в ее радикальном издании, а в мягкой версии «гуманитарного глобализма». Выгоднее всего заявить о приверженности «многополярному или "региональному глобализму". Это позволит выступать посредником между набирающими силу антиглобалистскими тенденциями и, собственно, полюсом действительного глобализма.

Россия займет в этом случае крайне выгодную для себя нишу «умеренной оппозиции», своего рода «левого центра».

Глава 2. Уроки Братиславы: от Америки нас спасет только Евразийский блок

Официальные комментарии по поводу брати-славского саммита 2005 года были дежурными и малосодержательными. Независимые аналитики, не увидев в его результатах ничего особенного, отреагировали вяло. Сенсаций не произошло. В последний момент американцы существенно смягчили изначальную повестку дня, отказавшись от ультимативной постановки вопроса о внешнем контроле над российским ядерным вооружением и жесткой критики Путина за «откат от норм демократии». По сути, все это было сказано Бушем на саммите, но в такой форме, ко-